Воспоминания В.И. Белоусова

Наше знакомство

Первая встреча с Игорем Ивановичем мне памятна своей оригинальностью. В 1958 году я проходил преддипломную практику на Камчатке в составе отряда Лаборатории Вулканологии АН СССР, возглавляемого Марениной Татьяной Юрьевной, объектом исследования которого был Ичинский вулкан, расположенный в Срединном хребте. В эту экспедицию меня соблазнил мой однокашник Коля Огородов, имевший тесные связи с вулканологами Камчатской вулканологической станции в посёлке Ключи, где он проживал. Когда нас распределяли на эту практику, то наш заведующий кафедрой Богданов Алексей Алексеевич поставил условие, чтобы она проводилась на разных вулканах. Поскольку Николай уже был в предыдущий полевой сезон на Ичинском вулкане в отряде Святловского Александра Евгеньевича, то, естественно, он ему и достался в качестве темы для дипломной работы. Он предложил мне заняться вулканами Харчинских гор, которые состояли из вулкана Харчинского и Заречного. Этот объект располагается на левом берегу р. Камчатки, как раз напротив посёлка Ключи. В Ключах нам всё равно надо было побывать, так как нужно было на вулканостанции оставить полевое снаряжение.

Рис.1. Космический снимок вулкана Заречного. На фото показаны: маршрут Белоусова В.И. и расположение шурфа И. И. Гущенко. Сентябрь 1958 г.

У родителей Коли была лодка с мотором, и мы, используя многочисленные озера, рукава и протоки реки Камчатки, смогли со всех сторон объехать наш объект исследований. Побывав на Харчинском озере, мы обнаружили линейную гряду шлаковых конусов, пересекающую это озеро, о которой ранее не было известно, сделали подъём на эродированный Харчинский вулкан от посёлка Харчино, в котором ещё существовало несколько полуразрушенных домов и один дом был жилой. От озера Куражечьего в месте впадения в него холодной речки, которая истекала прямо из склона вулкана Заречного, мы сделали второй подъем на вулкан Харчинский на «Маску Харчина», которая представляла собой крутой обрыв высотой несколько сот метров. В этом обнажении наблюдались протяжённые, выдержанные в мощности базальтовые дайки, пронизывающие стратифицированную толщу чередующихся лав и прослоев шлаков описываемого вулкана. Оставалось нам только сделать пересечение постройки вулкана Заречного по его диаметру. Ещё до того, как мы должны были отправиться на Камчатку, Софья Ивановна Набоко, узнав, что мы намереваемся собрать материал для моей дипломной работы на вулканах Харчинских гор, сообщила, что последние порции лав этого вулкана имели в своём составе базальтическую роговую обманку. Это я запомнил и в этом маршруте запланировал посещение некка, который имел чёткую морфологию (рис. 1). В завершение маршрута я вышел на берег протоки р. Камчатки и увидел мужчину средних лет, стоящего в шурфе по пояс. Я догадался, что это сотрудник Камчатской вулканологической станции, и представился ему. До этого мне пришлось познакомиться с некоторыми сотрудниками станции Токаревым Павлом Ивановичем, Сириным Артуром Николаевичем, Темирбаевой Кларой Михайловной, Богоявленской Генриеттой Евгеньевной. С супругами Борисовыми Олегом и Валентиной я был знаком ещё в их студенческую пору на геологическом факультете МГУ.

От  них я узнал, что они прибыли на вулканологическую станцию почти все одновременно, за исключением Борисовых, и работали под руководством Горшкова Георгия Степановича, начиная с 1953 года.  В 1957 году Георгия Степановича на посту начальника сменил Игорь Иванович Гущенко.  Вот таким образом я и познакомился с ним, прямо на объекте его исследовательских интересов.

Игорь Иванович охотно меня посвятил в то, что он делал. Он описывал разрез туфов и указал мне на слсерых пеплов, образование которого он связывал с крупнейшим извержением вулкана Шевелуча. Им было определено обширное распространение этих оригинальных пеплов, выпавших в голоценовое время. Игорь Иванович пояснил, что он считает этот пепловый слой маркирующим, и его возраст был уже известен в годах. В то время радиометрические методы абсолютного датирования пород только получали развитие и, естественно, первые результаты датировок молодых вулканогенных образований геологам были интересны. С их помощью можно было восстановить эволюцию активных вулканов, изучать режим их извержений, прогнозировать эти извержения и проводить районирование вулканической опасности. Рассказ Игоря Ивановича меня настолько увлёк своей конкретностью и большими перспективами, что я поинтересовался о последнем извержении вулкана Заречного. Он мне указал на слой, расположенный над маркирующим слоем пепла вулкана Шевелуча, и даже привёл примерный его возраст – 3000 лет. Примечательно, что это мне пригодилось на дипломной защите. Когда председатель приёмной комиссии Богданов Алексей Алексеевич задал мне вопрос о возможном извержении вулканов Харчинских гор, то я, сославшись на устное сообщение Игоря Ивановича, дал утвердительный ответ. В 70-х годах наши взаимоотношения с Игорем Ивановичем стали дружескими. Работая с ним в руководстве Института вулканологии, я предложил заняться тефрохронологическими исследованиями активных вулканов и геотермальных полей.

Научная  деятельность ( .pdf)

Научно-организационная  деятельность ( .pdf )

Частная и общественная жизнь ( .pdf)

Фотогалерея >>