(19.02.1933 – 01.05.2019)
Э. Эрлих, Р. Эрлих ПАМЯТИ ТАЛАНТА – АЭЛИТЫ ИВАНОВНЫ ЧЕЛЕБАЕВОЙ Все активные и плодотворные годы Аэлиты Ивановны Челебаевой прошли на Камчатке – либо в Петропавловске, где она работала в Институте вулканологии, либо в поле. Здесь нашёл выражение её многосторонний талант в двух ипостасях – естествоиспытателя и художника. Наука В Институт вулканологии Аэлита Ивановна вместе с мужем Алексеем Евгеньевичем Шанцером были направлены по распределению после окончания МГРИ в 1962 году. На Камчатке они вместе работали почти все полевые сезоны в различных районах полуострова. Профессионально они составляли идеальную пару. Выбор района работ, заброска в поле (включая найм и перегон лошадей) были задачей Алексея, который имел опыт практического геолога. Аэлита могла сосредоточиться на отборе образцов. Так она увлеклась собиранием палеофлоры, главным образом, отпечатков листьев. Раз увлекшись, она освоила все опубликованные работы как отечественных, так и зарубежных (японских и американских) авторов. Палеоботаника тогда в Союзе была представлена работами А. Н. Криштофовича [Криштофович, 1934, 1957], который начинал с описания ископаемой флоры залива Корфа на Востоке Камчатки. Она изначально понимала сложность стоящей перед ней задачи. Отсутствие готовых описаний палеофлор Камчатки и признанных руководящих форм заставляли ее сопровождать свои описания диаграммами определений спорово-пыльцевых и диатомовых комплексов и, где возможно, палеомагнитными данными (для хребта Тумрок [Шанцер и др.., 1969, Челебаева, 1971]), а также тщательно собирать опубликованные радиометрические датировки. Аэлита сумела самостоятельно освоить специфику работы палеоботаника и, помимо приложения сделанных ею определений к стратиграфическим построениям, выполнила описание многих новых видов. По её собственной оценке [Челебаева, 1978], только в образцах из корфской серии ею был описан 21 новый вид. Если предположить, что количество новых видов в коллекциях из других районов имеет тот же порядок, то речь должна идти о десятках впервые описанных ею видов.
Коллекция образцов ископаемой флоры Камчатки, ежегодно пополняемая Аэлитой после каждого полевого сезона, представляла собой уникальное собрание фактического материала и требовала грамотной обработки – определений, описаний, публикаций, и, наконец, хранения. Всё это делал один человек – геолог Челебаева. Она освоила технику фотосъемки образцов с поразительной тщательностью, проводя в этом занятии большую долю времени камеральных работ. Конечно, справиться одной с фотографией такого количества образцов ей было не под силу. Часть снимков была сделана в фотолаборатории Института вулканологии при содействии старшего лаборанта КТГУ Л. К. Толстова. А ведь изготовление фототаблиц было лишь начальной частью работы. По негативам надо было выполнить вручную зарисовки образцов (иглой под бинокуляром) и, главное, сделать описание и определения их. Кандидатская диссертация А.И. Челебаевой [Челебаева, 1971а] посвящена флоре залива Корфа. Аэлита шла здесь прямо по стопам основателя отечественной палеоботаники А. Н. Криштофовича [Криштофович, 1934]. Но описания А. Н. Криштофовича, основанные на редких единичных находках, не могут идти ни в какое сравнение с ее работами и, прежде всего, в количественном отношении. Сегодня объем коллекций Челебаевой поразителен. В монографии [Челебаева, 1978] приводится цифра выполненных автором описаний при ревизии образцов коллекции П. А. Мчедлишвили – около 900 (!). Учитывая, что это сборы одного полевого сезона, причем выполненные в одной точке, общая сумма ее определений должна оцениваться в тысячах. Аэлита, закончив огромную работу по одному району, едет в другие – в хребет Тумрок, Срединный хребет, на Западное побережье. Каждая из этих поездок заканчивалась монографической обработкой собранного материала [Шанцер и др., 1969, Челебаева и др., 1971]. Тут дело не ограничивается только талантом, речь идет об огромном выполненном Аэлитой труде. Опираясь на свои коллекции, она сделала описания типичных ассоциаций палеофлоры разных районов и при этом описала много новых видов. Когда мы обратились к Эле и Лёше с просьбой написать статью для сборника под редакцией И. В. Лучицкого [Лучицкий, ред., 1974], мы считали, что главное авторство будет принадлежать Леше, не зная, что еще ранее Эла опубликовала статью под практически тем же заглавием [Челебаева, 1971], а это точно указывало на то, кто «делал» стратиграфию для монографии Лучицкого. В итоге ее определения, привязанные к составленным Лешей разрезам вулканогенно-осадочных толщ, позволили точно датировать разрезы больших районов. Они работали парой, но в любом случае, как считалось, были вне основного русла работ института. Именно работы Аэлиты по обоснованию стратиграфии вулканогенных толщ Срединного хребта выполнили задачу, которую первый директор института Б.И. Пийп ставил перед созданными им стратиграфическими группами: увязать вулканогенные толщи Центральной Камчатской депрессии и Срединного хребта с фаунистически-охарактеризованными разрезами третичных отложений Западного и Восточного побережий полуострова. Одним из первых мероприятий нового директора С. А. Федотова было объявление о проведении ежегодного конкурса на лучшую научную работу сотрудников института. На первый такой конкурс Аэлита представила свой обобщенный отчет со всеми описаниями палеофлоры. Отчёт заслуженно занял первое место, и она была страшно горда этим. Дирекция института не смогла оценить значимости этой работы. Типографское издание отчета имело бы большой резонанс и сделало бы честь издателям. Но дирекцию это мало заботило. Палеоботаника оставалась вне тематики института, вне вулканологии. Научные руководители института – бывшие сотрудники Лаборатории вулканологии, оказались не способны, по нашему мнению, понять значимость ее исследований. С их точки зрения она и вулканологом-то не была. Среди сотрудников Института вулканологии, погруженных в петрографию и геоморфологию описываемых вулканов, она была совершенно «вне игры». Они не заметили, что м.н.с. Аэлита Ивановна Челебаева заслуженно стала ведущим отечественным палеоботаником. Это осознали геологи Камчатского территориального геологического управления (КТГУ), для которых Аэлита была воплощением Науки. Среди геологов КТГУ паломничество к ней стало традицией. Ее определения образцов палеофлоры из их коллекций позволяли им датировать «немые» континентальные вулканогенно-осадочные толщи, что, конечно же, украшало любой отчет. Оценили по достоинству достижения Аэлиты Ивановны сотрудницы Ботанического института АН Т. Н. Байковская и И. А. Ильинская, продолжавшие дело А. Н. Криштофовича, которым когда-то давно Эла возила для консультации свои первые образцы. Признание пришло много позже, в конце профессиональной жизни. Ю.Б. Гладенков от имени Всесоюзного межведомственного стратиграфического комитета опубликовал в трудах ГИН и других изданиях несколько монографий, основанных на материалах тандема Леши и Элы [Гладенков и др., 1997, Гладенков, ред., 2005]. Знаменательно изменение названий публикаций на этом последнем этапе. Теперь речь шла не о параллелизации осадочных разрезов Восточного и Западного побережий с вулканами и вулканическими толщами, а о характеристике временных этапов планетарной геохронологической шкалы, как они отразились на Камчатке в сравнении с российским Приморьем и Дальним Востоком, Японией и Корякским нагорьем. Значение огромной коллекции А. И. Челебаевой трудно переоценить. Автор хорошо понимала это, всячески старалась привести коллекцию в удобную для использования форму и сдать ее на хранение в геологическую организацию, где она может быть легко использована будущими исследователями. В настоящее время коллекция ископаемой флоры Камчатки А. И. Челебаевой хранится в Геологическом музее имени В. И. Вернадского, где она доступна любому исследователю. Творчество Всё началось неожиданно и внезапно. В 1966 году я приехал с Тихоокеанского конгресса в Японии и привез пакет японских цветных фломастеров, о которых в Союзе ещё не знали. Эла просто влюбилась в новое лёгкое средство для выполнения яркого красочного рисунка. Я отдал ей фломастеры, и она тут же нарисовала… сказочно расписного петуха. Но энтузиазм в отношении резких красок фломастеров быстро стих, её природный вкус и реальное знание того материала, который она хотела изобразить, подсказали ей другое, наиболее естественное средство – пастель на картоне. Так появились ее первые живые пейзажи Камчатки, портреты подруг (все как в зеркале, но немножко льстили), очаровательные портреты детей (лучшие - сына), цветы, коты, лошади (во сне и наяву, в походе, в ночном приволье..). Став более уверенной в своих способностях художника, Эла начала пробовать и иные материалы – акварель, масло, рисунки пером. Всё это без специальной подготовки, без ученичества, лишь доверяя интуиции и памяти. Глаза и рука, как правило, не подводили. Ещё во времена первых полевых сезонов она иногда по памяти делала в блокноте карандашные зарисовки мест отбора образцов. Позднее, при написании отчёта Лёша по этим эскизам безошибочно узнавал места находки. Эла говорила, что это у неё наследственное от отца, который немного рисовал. (И. В. Челебаев погиб на фронте в 1943 году). А откуда знание законов перспективы, светотени, композиции и прочих основ изобразительного мастерства, которых она никогда не изучала, но которым следовала?! Мне кажется, что и в художестве ей нравился процесс исследования. Она быстро росла, ставила себе и решала новые задачи: усложнялись композиции, появлялись новые образы (пейзаж, портрет, растения, животные), экспериментировала с разными средствами (бумага, картон, холст, карандаш, мелки, акварель, пастель и пр.). Самые любимые темы удавались лучше всего: портреты сына, камчатский пейзаж, и…лошади. К нашему глубокому сожалению, по разным причинам при жизни ей не удалось исполнить долго и страстно желаемое – издать альбом картин художницы А. Челебаевой «Моя Камчатка», но немало её картин, щедро подаренных автором, украшают наше жильё и радуют наши сердца. Всё, чего касалась Аэлита, было талантливо: она сразу попадала в суть проблемы, определяла свою задачу и решала ее аналитически и добросовестно, касалось ли это рабочих или житейских вопросов. Так она освоила технику обработки и фотосъёмки образцов; так же, почти на профессиональном уровне изучила медицинские проблемы и методы лечения для себя и своих близких. В заключение хочется отметить, что Аэлита Ивановна прошла очень нелёгкий, но удивительно прямой жизненный путь; то есть словами известной молитвы, мужественно исполняя то, что считала своим долгом, и спокойно принимая всё, что изменить было не в её силах. Мы навсегда сохраним тёплую память о светлых днях нашей общей молодости, полной творчества и товарищества с дорогим другом Элой Челебаевой. Печаль моя светла. ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА Список основных публикаций А. И. Челебаевой приведен в архиве Института вулканологии и сейсмологии, мы ограничиваемся здесь только теми работами, на которые есть ссылка в тексте. Из работ, изданных под редакцией или при участии Ю.Б. Гладенкова, мы приводим лишь две, поскольку остальные написаны лично Ю.Б. Гладенковым по материалам А.И. Челебаевой и А.Е. Шанцера: Гладенков Ю.Б., ред., Гладенков Ю.Б., Синельникова В.Н., Челебаева А.И., Шанцер А.Е. (2008) Биосфера-экосистема-биота в геологическом прошлом Земли. Кайнозойские экосистемы севепной Пацифики. Эоцен-Олигоцен Западной Камчатки и прилегающих районов. К 100-летию академика В.В. Меннера // М.: ГЕОС, 480 с.; Криштофович А.Н. (1957) Палеоботаника. Л., 651 с. Лучицкий И.В., ред. (1974) История развития рельефа Сибири и Дальнего Востока. М.: Наука, 437 с. Челебаева А.И. (1971) Вопросы стратиграфии континентального кайнзоя Камчатки, Л.: Наука,105 с Челебаева А.И. (1971а). Палеофлора залива Корфа и ее значение для неогеновой стратиграфии Камчатки. Автореферат кандидатской диссертации. М., 25 с.
|
